HEAVEN AND HELL IN CHRISTIANITY AND MYTHOLOGY KHANTY AND MANSI

Full Text

Тема Рая и Ада является одной из самых основных тем Священного Писания христиан. Понятия «ада» и «рая», сформированные в сознании большинства людей, весьма схожи с той картиной загробного мира, которую описал в своей «Божественной комедии» Данте Алигьери. Но эта картина не соответствует православному Писанию, в ней отражены представления средневековых католиков. В писаниях православных священников, как правило, нет подробностей, описывающих кошмарные муки Ада и блаженство райской жизни, потому как этот мир не материален в принципе. Преподобный Ефрем Сирин в своем труде «О рае» по этому поводу писал: «Далек от взоров рай, недосягаем он для ока, поэтому можно отважиться изобразить его разве только в сравнениях» (Ефрем Сирин). Эти антагонистические понятия эфемерны. Безусловно, только Бог обладает совершенной невещественностью, но вещественность загробного мира не важна православному человеку в принципе. После воскресения души и воссоединения ее с телом, в зависимости от того, как человек провел земной период жизни, и наступает период отрады или скорби души. Это и есть те Ад и Рай, которые мы понимаем, как миры противоположные, хотя и это относительно условно. Ад и Рай - реальности нетварные. И праведники, и грешники не будут лишены возможности видеть Бога, только первые будут иметь возможность блаженного общения с ним, а вторые нет. И Ад Господь не оставляет без своего внимания, просто мученики Ада навсегда лишены возможности личного общения с ним, именно это и является их самым большим наказанием и страданием. По большому счету Ад и Рай - это результат выбора образа земной жизни. Безусловно, любой земной человек, грезя о послеземной жизни, мечтает о Рае. Эти мечты воплощены в конкретных образах. Рассмотрим некоторые из них. «Царствие небесное», которое обретает человек после смерти, оно не где-то на небесах, оно внутри нас. Царит там Господь, и это не мир материальный, это мир духовный. Тем не менее мы пытаемся представить это царствие в неких осязаемых образах. Самый распространенный образ Рая - это, пожалуй, образ сада, где человек обретает истинную и абсолютную гармонию с природой. Пророк Исайя представлял этот мир так: «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис. 11:6, 11:7). И в мусульманском Коране образ Рая - это идиллический образ вечноцветущего сада, для его обозначения употребляется слово «ал-Джанна», что в переводе означает «сад». Мусульманский философ Ибн Араби писал: «И потому наивысшая из степеней рая - удовлетворение и успокоение» (Ибн Араби 1994:70). Рай в Писании представлен как город, небесный Иерусалим. Прежде всего, под этим названием подразумевается не какой-то крупный населенный пункт, а людская общность, объединенная единой верой. «Мы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу» (Еф. 2:19). В 60-й главе книги пророка Исайи Господь, обращаясь к Иерусалиму, говорит: «И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днём ни ночью… И назовут тебя городом Господа, Сионом Святого Израилева» (Ис. 11:11). Образ свадебного пира - еще один образ Рая. Свадебное застолье - это единение людей, которые связываются узами родства, они готовы разделить не только пищу, но и жизнь, именно эта готовность разделить с ближними все радости и горести и есть высшее счастье, т.е. Рай. Земной дом не вечен, а дом нерукотворный, т.е. Рай, вечен. Умирая, мы всего лишь возвращаемся в вечный дом, который предназначен для людей. С этой точки зрения сомнительными кажутся строчки Сергея Есенина: Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою». Получается, что Рай и Русь - понятия разные. Но это не совсем так. Русь находится под охраной святой рати, т.е. и сама она святая. Святая Русь - это и есть тот дом, который наполнен отсветом рая, она не только признает его существование, но и указывает на него. Ад как потусторонний мир предстает перед нами в притче о воскрешении Лазаря. Умерший четыре дня назад, спутанный по рукам и ногам, погребенный и смердящий Лазарь был воскрешен Иисусом Христом. После слов: «Лазарь, иди вон!» - мертвец воскрес. «О ад! Совершилась молитва, и ты не освобождаешь мертвого? - Нет, говорит ад. Почему? - Потому, что мне не дано повеления. Я - страж, удерживающий здесь виновного; если не получаю повеления, то и не отпускаю; молитва же была не для меня, а для присутствовавших неверных; не получая повеления, я не отпускаю виновного; ожидаю голоса, чтобы освободить душу» (Иоанн Златоуст). После грехопадения Адама и Евы все люди шли в Ад, потому воскрешение Лазаря - это не только своего рода доказательство существования Господа Бога, но и демонстрация невечности, казалось бы, непоколебимых устоев Ада. Ад готов пожертвовать Лазарем, чтобы не потерять остальных пленников. Ведь не случайно в призыве к воскрешению звучит конкретное имя, имя Лазаря. Святые отцы уверяют, что если бы его не было, то могли бы воскреснуть все пленники Ада. «Чтобы, обратив речь вообще к мертвым, не вызвать всех из гробов, Он поэтому и говорит: “Лазарь, иди вон!”, тебя одного Я вызываю в присутствии этого народа» (Иоанн Златоуст). Таким образом, народ уверовал в то, что между мирами существует какая-то связь, труба, дорога, по которой все же можно передвигаться в оба направления! Апостол Павел так писал о последнем дне мира: «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся» (1 Кор. 15: 51). Проживая свою земную жизнь, христианин верит в то, что Господь спасет его от мук Ада. Мы живем, грезя о мире «горнем», который населяют святые и пророки. Предназначение мира дольнего - приобщение к Богу и познание его истины. Именно об этом писал в «Пророке» А.С. Пушкин. Уединившись, Пророк внял «…неба содроганье, и горний ангелов полет…» (Пушкин 1959-1962: 149). Само слово «ад» в переводе с греческого имеет два значения: «обрезать ветви дерева» и «наказывать». В священных текстах наказание это производит по отношению к себе сам человек, а не Бог. За то, что утратил общение с Богом, по образу и подобию которого был сотворен. В Священном Писании Ад предстает как вечный огонь для дьявола и его ангелов. Исаак Сирин представлял Ад как бич божественной любви, в противоположность ему Рай - это и есть любовь Божия. Теперь обратимся к религии обских угров. Она сохраняет наиболее древние формы мифологического сознания. Религиозная мифология способствовала осознанию и проживанию единой родовой судьбы, изначально предрешенной деятельностью богов, различных духов, которым они поклонялись, и героическим предкам. Мифологическое сознание народов ханты и манси формировалось по мере выделения человека из мира природы и формирования человеческих общностей. Все вокруг у них делится на живое и неживое. Снег живой, пожухлая трава мертвая, тотемные вещи живые, потому как в них живет дух. Элементы шаманизма и даже идолопоклонничества также характерны ритуальным действиям этноса. Но, безусловно, огромное влияние на религиозные верования обских угров оказало христианство. Вообще, говоря о мифологической модели мира обских угров, надо понимать, что в основе своей она троична, и иногда очень схожа с верованиями персов, индусов, вавилонян, древних греков (Себелева, Рымарева 2017). В мифологии обских угров нет Ада и Рая в привычном для нас понимании, но все же провести некоторые параллели представляется возможным. Итак, в мифологии обских угров царит троемирие: верхним миром правит Номи-Торум, средним - его жена Калтащ-эква и сыновья, а нижним - брат Торума Куль-отыр. Верхний мир, небесный, также троичен и построен на трех поколениях небесных божеств. На самых дальних ярусах живут дед Косяр-Торум (Нум-Сивес) и отец-демиург Корс-Торум - владыки Номи-Торума. Они уже «отошли от дел» и не занимаются вопросами управления. Сам Номи-Торум, живущий в золотом доме, наблюдает за жизнью людей через проделанное в небе отверстие. С ним же проживает его брат Щахэл-Торум, развозящий воду, и крылатая дочь Калм, которая призвана передавать приказы отца и просьбы людей к нему, и является своеобразным связующим звеном между сакральными мирами. Большинство же богов вместе с людьми проживает в среднем мире. Самым главным смотрителем здесь является младший сын Номи-Торума Мир-сусне-хум. Другие шесть сыновей разделили сферы влияния следующим образом: Полум-Торум, старший сын, следит за порядком народа, живущего по берегам холодной северной реки Пелым и ее притоков. Ас-Тальях-Торуму достались земли верховья Оби, он покровитель рыб и всяких водных животных. Нер-Торуму - земли у истоков Сосьвы и священного озера Ялпын Тур, также он покровитель оленей. Аутья-отыр ведает морской рыбой и территорией вокруг Обской губы. Тахыт-Котыль-Торум является покровителем манси, живущих по берегам Сосьвы, и считается самым почитаемым покровителем. В среднем мире живет и их мать Калтащ-эква, покровительница рожениц и младенцев. «На земле живут люди и кроме них еще Мисмахум и менквы, или учих. И те, и другие подвластны младшему сыну Нуми-Торума - Мир-сусне-хуму, ежегодно платят ему дань. Собирает дань «десятник» Мир-сусне-хума - Чохрын ойка, сын Ялпинг ойки - богатыря, родившегося на земле» (Черенцов 2002: 490). Здесь же обитает великое множество духов. Это огромные, сильные, но глуповатые Мэнквы, лесная фея Мис-не со своими подругами. Каждое людское поселение могло иметь также своих духов, многие из которых выступали в роли богатырей - отыров. Нижний мир населяют духи (лунги - у ханты, куль и пупыг - у манси). Есть духи злые, которые олицетворяют болезни, - это духи «куль», а есть духи добрые - это хранители, или «пупыг». Если человек относятся к духам с почитанием и уважением, то они его не обижают, без их помощи человек находится в опасности. Обосновал нижний мир Номи-Торум. «Мертвый мир я изначально предписал, - говорит он. - Если его не предписать, где тогда поместятся подрастающие девочки и подрастающие мальчики?» (Мифы, предания, сказки ханты и манси 1990: 292). Правит им Куль-отыр (или Самсай-ойку), он владыка обители мертвых. Куль-отыр принимал когда-то участие в сотворении мира, и в его обязанности входила доставка в мир царства холода и темноты тех, кто должен был умереть. Являясь человеку во сне, Куль-отыр предлагал ему сесть с ним в черную лодку и по реке смерти переправиться в нижний мир. Его старший брат Тахыт-Котиль-Торум осуществлял контроль за своевременностью перемещения души человека. Куль-отыр был ему подконтролен и беспрекословно исполнял указания старшего брата. «Ты без моего позволения никого не тронь, не соблазняй, пока не скажу. Когда скажу, укажу на старого или молодого, того и возьмешь. Половину народа ты возьмешь, а половина останется мне» (Мифы и легенды народов мира. Народы России 2004: 10). У ханты нет стражника загробного мира. По мнению исследователя Мирча Элиаде, идея зла в мифологии обских угров «…возникает медленно и с некоторым трудом» (Гемуев 2000: 15). Куль-отыра однозначно нельзя считать духом зла, ведь он просто перевозчик душ. Такие же обязанности перевозчиков душ умерших в различных мифологиях выполняют католический великан Оферуш, маньчжурский одноглазый дух-мертвец Дохоолоагэ, мрачный старец греческой мифологии Харон, дева Маналы из финской мифологии. Это архетипический образ, он воспроизводится интуитивно и концентрирует в себе многовековой опыт человечества. Атам-лунг - худой дух, живущий там, где садится солнце, - самый злой в мифологии ханты. «Даже солнце, дойдя до того места, прячется и краснеет, ему страшно. Он живет на самом краю неба, за большой водой, за морем. Когда он приходит на землю, то люди поголовно вымирают, олени помирают; все болезни, все зло от него» (Шатилов 2002: 499). Избрант Идес, изучавший культуру манси еще в XVIII в., пришел к выводу, что этот народ не ведает, кто такой черт (Идес, Бранд: 12). В мансийском мифе «Создание мира», записанном Н.В. Лукиной, присутствует упоминание о черте, с ним встречается сын Торума, но он не обладает какой-либо сверхъестественной силой, он просто пакостник, с которым могут легко разделаться даже птицы. В хантыйском мифе «Черт и Бог» он явно предстает глуповатым: Бог легко его «подловил на слове». Образ черта у ханты является своего рода интроекцией христианского черта. Т.А. Молданова считает, что существа, именуемые народом ханты чертями, не являются типично христианскими: они белого цвета и высокого роста. «Духи этого мира трансформировались в чертей: влияние знания на сознательном уровне. Произошла интроекция образа. Образ черта стал заместителем традиционных злых духов, т.е. вобрал в себя их сущность» (Молданова 2002: 67). Таким образом, категорически отрицательного персонажа, концентрирующего в себе идею зла, у народов ханты и манси нет. Все миры населены богами и людьми. И люди могут через специальные отверстия при помощи лестниц или столбов перемещаться между ними. Смерть в одном мире - это рождение в другом. И люди, и Боги могут спокойно перемещаться в них. Подобные модели мира мы встречаем у иранцев, осетин. Этот факт говорит о том, что принцип трехъярусности мира архетипичен. Но самое главное отличие верований ханты от манси заключается в том, что на всех трех уровнях жизнь, по их мнению, продолжает существовать, все эти миры подобны друг другу, и человек ведет в них активную деятельность. Если в христианской мифологии Ад и Рай расположены параллельно друг другу и перпендикулярно относительно земного мира, то в религии обских угров они противопоставлены земному миру по вертикали. Главное отличие в том, что свободного перемещения между мирами христианство не предполагает, а в культуре обских угров это возможно. Ну и, пожалуй, самое существенное отличие в миропонимании (не формальное, выражающееся в объектах и средствах поклонения) заключается в том, что у народов ханты и манси нет понятия «смерти» как таковой, потому, возможно, нет и понятий «Ад» и «Рай» в привычном для нас понимании. Говоря о мифологеме Ада и Рая и ее трансформации в различных культурах и религиях, прежде всего, следует отметить одну закономерность: вне зависимости от временных, географических рамок, вне зависимости от типа культурного сознания, мифологема Ада и Рая имеет место практически во всех религиях и культурах, поскольку является той универсальной архетипичной моделью, которая характерна человеческой общности на всех этапах ее эволюционирования.

About the authors

A. V. Sebeleva

Nizhnevartovsk state University

candidate of philological Sciences, associate Professor of the Department of Philology and mass communications

E. N. Rimareva

Nizhnevartovsk state University

associate Professor in the Department of Philology and mass communications

References

Supplementary files