GOD-MOTHER MITHOLOGEM IN THE ART OF OB UGRIC PEOPLE

Full Text

Базируясь на архетипах, мифологемы в контексте литературы как вида искусства составляют сущностную основу текста. Это развернутые и логически структурированные образы архетипов, продукт воображения и интеллектуальной интуиции, выражающий неразрывность образа и формы. Они воспринимаются сознанием человека в контексте со всем существующим и задают векторную линию повествования. Мифологемы, являясь составным элементом мифотворчества, который используется для построения образов и сюжетов, становятся базовой моделью для создания на их основе новых литературных мифов, они не только вбирают в себя опыт прошлого, но и актуализируют реальность. При этом мифологемы объединяют в одном пространстве архаическое мышление и индивидуально-авторское мифотворчество. Мифологемы по сути своей - модификации, видоизменения одной и той же сущности. Этой сущностью является архетип - некое инвариантное ядро, основа мифологических сюжетов и мотивов. В.Н. Топоров считает, что мифологема имеет свои этноспецифические особенности, а архетип не обладает ими. «Для каждого этноса характерен свой набор мифологем. Мифологема не может быть сведена к конкретному мифу, она может быть только реконструирована» (Иванов, Топоров 1975: 61). Природа «мифологемы» амбивалентна. Это и мифологический материал, и почва для его образования. Искусство мифологии в известной степени определяется именно своеобразием материала, основная масса которого сохраняется традицией с незапамятных времен. Мифология - это воплощение динамики этого первичного материала, обладающего уникальным свойством трансформации. Сознательно заимствованные мифологические мотивы, трансформированные в современную художественную культуру, составляют понятие литературного термина «мифологема». Мифологические представления о мире схожи у многих народов нашей планеты, и одинаковые или весьма похожие образы встречаются в мифологиях разных культур, порой не связанных ни исторически, ни географически. Все эти образы составляют некую единую сферу общечеловеческой души и являют собой базовые понятия. Во всех мифологиях мира можно наблюдать поклонение Богине-Матери, главному женскому божеству. Эта традиция восходит к древнейшим временам эпохи Палеолита. Связано это с восприятием женщины, как производящей жизнь. Эта мифологема, воплощенная в творчестве разных народов, является одной из самых устойчивых и повторяющихся конструктов. Человеческая цивилизация начиналась с преклонения женскому началу, культ почитания женщин запечатлен во многих древних верованиях. Это и христианская Дева Мария, и греческая Афродита, и славянская богиня Макошь, и Исида Древнего Египта. В мифологии ханты и манси эта мифологема воплощена в образе жены бога Нуми-Торума (Торума), женщины - матери, культ которой является одним из самых древнейших на земле. По отношению к ней применяемо множество эпитетов: мать земли, мать нижнего неба, общая мать, бабушка земли, пробуждающая и рождающая. В мансийском фольклоре она наделена эпитетами «золотая», «светящаяся», «сближающаяся с утренней зарей» (Трубецкой 1906: 50-65). Эти эпитеты напрямую свидетельствуют о связи Богини-матери с сакральным миром, потому как аналогичными эпитетами наделен и Нуми-Торум, белый бог золотого дома. «У отца Нуми-Торума есть прекрасное золототравное место, есть золототравное святое место» (Karjalainen 1907: 102). Главная миссия Калтащ-эквы заключается в том, чтобы оберегать рожениц и детей, следить, чтобы они не совершали плохих поступков, были здоровы, помимо этого она заботится о несчастных и бедных. Именно она, согласно этиологическим мифам остяков, вдохнула душу в деревянные фигурки людей, вырубленные старшим сыном Торума, натолкнула на мысль укрепить землю горным поясом самого Торума. Калтащ-эква была женой Торума и родила ему на небе шестерых сыновей и дочь. Но впоследствии она была изгнана мужем на землю. А вот история ее изгнания трактуется по-разному, что, скорее всего, связано с рождением этих версий в разных фратиях. Мифическим предком Пор являлся медведь Ялп-ус-ойка, по мнению В.Н. Черенцова соотносимый с Нуми-Торумом, а основательницей рода Мось являлась Калтащ-эква. По одной из версий жену Торум изгнал за то, что она изменила ему с его родным братом Куль-Отыром, хранителем нижнего мира. Но существует и другая версия, принадлежащая мансийскому народу. Тихон Иванович Номин, старый манси, рассказывал, что виной тому был сам Торум, не сумевший понять, кто есть кто. Он по совету матери взял в жены Этпос-ай, дочь Луны, но злая колдунья Кирт-нёлп-эква перевоплотила свою среднюю дочь в Калтащ-эква, и та стала подобна жене Торума. Попросила ненастоящая жена вместо золотого дома построить дом из костей птиц и рыб, но помешала реализации этого плана мудрая сова, прилетевшая к Торуму. Не разобравшись, кто настоящая жена, а кто перевоплощенная, Торум скинул за косы через отверстие в небе на землю настоящую жену. Напоследок сказала ему Этпос-ай: «Что, муженек, делаешь? У нас ведь дочь будет, и сын будет... А кем я на земле буду - от сына потом узнаешь» (Гемуев 2000: 4). Правда, это сказание не соответствует общераспространённому мифу о том, что семь из восьми детей Торума были рождены на небе, и лишь один на земле. Что касается первой версии, найти параллели этому сюжету в других мифологиях не составляет особого труда. У балтов сохранился миф о красавице Вайне, сбежавшей в день своей свадьбы от небесного бога Перкунаса к своему возлюбленному, подземному богу Велнясу. За это Громовержец Перкунас сослал ее на землю, превратил в Богиню земли Жемину. Схожий сюжет о противостоянии Перуна и Велеса имеется в славянской мифологии. Они оказываются непримиримыми соперниками в борьбе за Матерь-Землю. Похож на образ Куль-Отыра саамский Перкель из мифов индоевропейских народов. Эта одинаковость сюжетов доказывает устойчивость мифологемы Богини-Матери и архетипичность образа Калтащ-эквы. О своей земной миссии Калтащ-эква говорит старухе Мис-не так: «На земле будут люди жить, и будут пубы (духи) их охранять. А эти дети взрослыми будут. Я пока прощаюсь. Я на земле буду, я - Калтащ-эква, людям буду помогать, женщинам помогать» (Гемуев 2000: 64). В этом мифе она первоначально предстает в образе тряпичной куколки. Но как же на самом деле выглядит Богиня-Мать? Одна из ипостасей - красивая молодая женщина с длинными золотыми косами, которые сравниваются длиной по горизонтали с семикратной Обью, а по вертикали с расстоянием от Луны до Земли, из кос ее расходится дневной свет и в них же возникает лунный. В одной из мансийских песен говорится о том, что по одной косе Богини-матери поднимается соболь, а по другой спускается бобер. Эти косы напоминают о Мировом дереве и Мировой реке, которые соединяют все миры Вселенной. Соболь стремится к кроне, а бобер к воде. Место у подножия Мирового дерева, у семи берез, считалось обителью Калтащ-эквы. А в одном из мифов, очень схожим по сути с эстонскими и мордовскими мифами, она сидит на Мировом дереве в образе птицы, высиживая яйцо, из которого появилась первая женщина - прародительница. Изображение Калтащ-эквы этнографам попадается редко. По воспоминаниям И.Н. Гемуева, собиравшего экспонаты для Музея истории и культуры народов Сибири, на чердаке заброшенного дома в Хурум-пауль - мансийском селении на р. Ляпин - ему посчастливилось найти антропоморфное изображение метровой высоты. «Это и была Калтащ-эква. Этот фетиш раньше хранился в лесу, в специальном амбарчике - ура-сумьях. Однако незадолго до смерти хозяин дома, желая быть ближе к своим богам, перевез их в селение и поместил на чердаке своей избы» (Гемуев 2000: 67). В одном сундуке с ней лежала серебряная утка искусной ковки. Причина, по которой оба тотема хранились вместе, становится очевидной, если знать, что одной из ипостасей Богини-Матери является гусыня, а гусь и утка в мансийском фольклоре синонимичны, так как обе птицы водоплавающие. В призывной песне к Калтащ говорится: На спину животного, спину имеющего (лошадь) она опускается, В хорошем облике золотистой гусыни опускается (Гемуев 2000: 64). Также Богиня-мать может представать в образе зайца, об этом говорится в песне-призыве, записанной В.Н. Чернецовым: Летний заяц, нежная женщина, Осенний заяц, нежная женщина... (Чернецов 1939: 2) Традиционно белый цвет - символ принадлежности к высокому миру. Калтащ-эква всегда словесно рисовалась в белых одеждах. Манси придавали образу Богини-Матери особое значение, в ней совмещались черты предка фратии Мось (у них этот тотемный предок являлся в образах зайца или золотой гусыни), матери-земли, жизнеподательницы. Вот как определяется ее роль в одной из песен: В истрепанной одежде многими ее бедняжечками Она призываема... В истрепанной одежде многие ее бедняжечки Горькими слезами плачутся, В истрепанной обуви многие ее бедняжечки Горькими просьбами ее домогаются... Если который человек с коротким веком есть, (Долгий) век ему наказывает, Если которая женщина с коротким веком есть, (Долгим) веком ее одаривает. Если без счастья в лесном (промысле) человек какой, Счастье ему наказывает, Если без счастья в (промысле) водяной рыбы человек какой есть, Счастьем в (промысле) водяной рыбы одаривает... (Гемуев 2000: 68-69) Само имя Богини-Матери переводится как «пробуждающая», «рождающая», «создающая». Таким образом, она по отношению ко всем манси является покровительницей рожениц и младенцев. Б. Мункачи писал: «…Беременная женщина... молится женщине Калтащ, чтобы ребенок родился вовремя и здоровым и не совершил какого-нибудь плохого поступка» (Munkacsi 1910: 61). Богиня-мать отвечает за ребенка и после его рождения, вплоть до наступления возраста самостоятельности, поэтому положено трижды преподносить ей жертвенные подношения: сразу после рождения, через несколько лет, когда ребенок еще считается мальцом, и перед тем, как достигнет половозрелого возраста. В этом заключается ее роль жизнеподательницы. К слову, от нее зависела и судьба человека после смерти, именно она решала, в ком из потомков должен повториться, возродиться умерший. Как мать-земля она выступает, когда говорят о ее роли в сотворении мира и создании человека. В домах ханты и манси разрешалось держать символические образы многих духов, но не Калтащ-экву. Потому что это завещано самой Богиней-Матерью. Вот что говорит она, обращаясь к своему любимому сыну: «С сегодняшнего дня люди образуются. Сестры твоей образ люди будут в домах держать, а меня - нельзя. А тебе имя Эква-пырищ - Мир-сусне-хум. Ты землю будешь объезжать, за людьми смотреть. Ты с людьми строго обходись, чтоб они подчинялись. Раньше Богу, а теперь - тебе. И отцу скажи, чтоб он знал. Тебя (твой образ) тоже можно дома держать, как и сестру, а меня нельзя, я же общая мать. Мис-хумов (изображения) тоже можно дома держать и Мис-не. И мис-хумов еще будут в лесу ставить, им на охоте пурлахтын (бескровное жертвоприношение, пищевая жертва) будут делать» (Гемуев 2000: 65-66). Мир-сусне-хум, младший, седьмой сын Торума, смотрящий за миром людей, был рожден Калтащ-эквой по одной из версий во время ее падения из верхнего мира в средний прямо в воздухе между небесами, по другой - на земле. Она всегда выделяла младшего сына, во время конных состязаний между всеми детьми Торума Калтащ-эква помогла ему одержать победу и таким образом обрести власть над миром людей. Очень близка по значимости в угорской мифологии и богиня огня, Огонь-мать Най-щань, Най-эква. В ее честь ханты проводят ежегодный праздник, во время которого устраивают кровавое жертвоприношение и исполняют обряд дарения красной ткани матери огня (бросают ткань в костер). Правда, зона ответственности этой богини гораздо уже: дом, дети, очаг, то есть практически все, что связано с огнем и жилищем. У Най-щань есть специально посвященное культовое место (аращ кан), которое посещают только женщины. Культ матери-покровительницы, связывающий этих двух богинь, является очень устойчивым в мифологии ханты и манси. Восточные ханты богиней - жизнедательницей считали Анки-Пугос, дочь (по некоторым источникам мать) Нуми-Торума. Она в виде птичек посылает души деток во чрево будущих матерей, когда детки рождаются, она дарит им «ильт», жизненную силу. Ребенок способен видеть Пугос и даже говорить с ней, поэтому не разрешается громко разговаривать, лепечет, чтобы не спугнуть Богиню-Мать. Неверная жена может быть наказана Пугос трудными родами и даже рождением уродца. Мордовская богиня-родовспомогательница Анге-Патяй очень похожа на Анки-Пугос. «Ее описание у Мельникова-Печерского казалось некоторым исследователям неправдоподобным, сочиненным литератором XIX в., но сходство мордовской богини-родовспомогательницы и хозяйки душ с ее обско-угорской «коллегой» все же заставляет нас убедиться в точности приводимых русским писателем сведений» (Петрухин 2005: 181). Боги и Богини не знают географических и национальных границ, потому их образы архетипичны и весьма схожи в мифологиях разных культур и народов. Русская богиня Макошь и вогульская Калтащ-эква, к примеру, также оказываются во многом схожи: обе тесно связаны с представлением о судьбе, обе связаны с водой и землей (Б.А. Рыбаков в своей работе «Язычество Древней Руси» утверждает: «Макошь («Мать урожая» Мокошь) - древняя богиня земли («Мать-сыра-земля») и плодородия») (Рыбаков 1981: 47). В.Я. Петрухин в своей работе, посвящённой мифологии финно-угров, пишет о Калтащ-экве: «Она воплощала земные воды (низовья Оби)» (Петрухин 2005: 181). Триединство образа Калтащ-эквы у обских угров является результатом исторического развития мифологемы о Богини-Матери. Архетип этого мифологического персонажа реализует древнейшее представление о значении матери в жизни человека и о роли женского начала в жизни общества. Ментальной сущности обских угров характерна отнесенность или родство с определенным божеством. Местные пантеоны и культовые традиции обладают огромным этнокультурным потенциалом, являются мифологизированными коммуникативными перекрестками. Один из таких перекрестков - прекрасная мифологема о Богине-Матери, оставленная предками нам в наследие.

About the authors

A. V Sebeleva

Nizhnevartovsk State University

Candidate of Philological Sciences, Associate Professor of the Department of Philology of Mass Communications

E. N. Rimareva

post-graduate student of the Department of Philology and Mass Communications of Nizhnevartovsk State University.

References

Supplementary files