Mythological Motives in M. Shulgin's Works About Nature

Full Text

Микуль (Иван) Иванович Шульгин (1940-2007) родился 1 февраля 1940 года в деревне Мувот-Курт (юрты Землянки) Шурышкарского района Ямало-Ненецкого национального округа в семье охотника и рыбака ханты. В семье было трое детей, Микуль Иванович был самым старшим. Он прошел долгий жизненный путь к литературе, начиная со службы в армии. С 1971 года Микуль Иванович – член Союза писателей СССР. С 1991 года – член Союза писателей России. Переплетая со своим творчеством хантыйскую культуру и менталитет, М.И. Шульгин неизменно отражает особый способ осмысления и восприятия действительности, характерный этому народу.

В своем творчестве М.И. Шульгин указывает на неразрывную связь человека и природы, подчеркивая особое бережное, сакральное отношение своего народа к природе, так как для ханты природа и все ее составляющие являются единым целым. Природа в мировоззрении народа ханты объединяет в себе физическое, духовное благополучие человека и его рода. Это отражается как в поэзии Шульгина, так и в его прозаических произведениях. Нить, связывающая природу и человека, прослеживается практически через все творчество писателя: сказки, стихи.

В произведениях Шульгина можно выделить несколько основных мифологических мотивов, которые прослеживаются через все повествование: таков, например, мотив одухотворенности природы. Ханты живут в гармонии с природой, что обусловлено их бытом и деятельностью: охотой, рыбалкой, оленеводством, сбором дикоросов. Поклонение природе – характерная черта их культуры. По бытующим представлениям, Земле присуще все то, что есть у реально существующих животных. Отзвуком древнейшей космогонии являются представления людей о том, что Земля – это тело громадного зверя, реки – его жилы, кровь, озера – глаза, леса, деревья – шерсть, птицы – комары, вьющиеся над ним и т.д. Вероятно, отсюда истоки всевозможных запретов не ранить Землю, не осквернять ее, относиться к ней бережно, как к живому организму (Гумерова 2012).

Чувство природы в поэзии М.И. Шульгина отражается через доминантные образы: Реки (Воды), Леса (дерева, тайги), Земли, Солнца. Часто в творчестве Шульгина и других писателей Югры наименование этих сущностей пишется с заглавной буквы. А.Е. Белькова отмечает: «Прописная буква подчеркивает особый статус мира природы в действующей системе ценностей народа ханты» (Белькова 2021: 502).

Особое место в своем творчестве поэт отводил Воде как стихии. Во многих своих произведениях автор отображает воду в виде «могущественной», «неподвластной», «Вечной воды», а иногда даже «таинственной» силы:

Восхищаясь безмерным простором,

На крутом берегу я стою.

Узкий мыс отклоняет в сторону

Голубую речную струю.

Города, поселки, дороги

У великой и вечной Воды.  («Медовая Обь»)

Река в поэзии М. Шульгина обладает судьбоносными функциями, олицетворяет художественный образ кормилицы, транспортной артерии, друга. Река сочетается со словами «любимая, родная, дорогая».

Понятия «лес, дерево, тайга» занимают важное место в системе знаний и представлений о мире, тесно связаны с культурой и менталитетом народа ханты. Образ Леса в поэзии М. Шульгина ассоциируется с домом, укрытием, местом нахождения животных и птиц.

Тайга, по представлению поэта, – это защитница, спасительница, средство существования, источник жизни народа ханты. Дерево имеет голос, глаза, сердце, руки, душу, как человек:

Чутко замер лес,

Словно чуда ждёт.

По стволам его

Долгий гул идёт.  («Зимний лес»)

С образом Дерева у М. Шульгина связаны и космологические представления. Напомним, что мифологическая модель мира обских хантов состоит из трех слоев:

• Верхний слой (небесный, под покровительством Курс Тәрум)
• Средний слой (земной, на нем живут люди)
• Нижний слой (подземный, различные духи и демоны)

По словам Е.Н. Рымаревой и А.В. Себелевой, «в песенных традициях ханты сохранился архетипичный образ дерева, крона которого касается неба, а корни глубоко уходят в землю, это дерево соединяет пространства миров» (Рымарева, Себелева 2018: 65). Обычно это дерево, которое часто встречается в данном регионе: береза, ель, пихта, сосна и кедр.

Дерево (кедр), Лес у Шульгина соединяют Верхний, Средний и Нижний слои из мифологической картины мира ханты:

В серебре – огне

Мой кедровый лес,

Головой достал

До седых небес.

Он в снегу по грудь,

Словно заяц бел.

И ему под стать

Лунный свет, как мел.

Он не просто лес –

Он вселенский мост;

Корни тут, в земле,

Кроны там, средь звёзд.  («Зимний лес»)

Образ Солнца в поэзии М. Шульгина – это символ света, тепла, гармонии, красоты. У Шульгина видим сравнение солнца с «медным гонгом», сыплющим золото. Синонимом солнца в лирике Шульгина выступает существительное «золото»: «Теплое золото стекает с небес». Солнце пробуждает природный мир к жизни, цветению, поэтому, по образному определению Шульгина, оно разбрызгивает цветы, будит тайгу. В поэзии Шульгина можно наблюдать даже ассоциацию солнечных бликов со звездами.

Есть в поэзии Шульгина и весьма любопытное сравнение с солнцем людей, которые изменили жизнь народа, открыли путь к новой жизни. Так, в одном из стихотворений Шульгина это В.И. Ленин:

Седые кедры, быстрый бег оленей,

В ладонях лук сжимает зверобой…

В хантыйский чум вхожу – товарищ Ленин

Мне с вышивки смеётся, как живой.  («Хантыйские орнаменты красивы»)

Е.В. Косинцева в статье «Образ Солнца в хантыйской поэзии» справедливо отмечает: «Преобразования на родной земле тоже зачастую оцениваются с позиции солнца, как утверждающего символа жизни. Например, у Шульгина огни факелов буровых подобны солнцу» (Косинцева 2013).

Земля в поэзии М. Шульгина – это пространство, родина, сила, язык как основа существования народа. «Песней» называет свой родной хантыйский язык Микуль Шульгин в стихотворении «Язык». По мнению Микуля Шульгина, хантыйский язык «пригож, ладен»; «журчит, словно ручей»; «огромен, словно тайга»; «глубок, словно могучая Обь», а для врага он прогремит, «словно гром»:

О, мой родной язык,

Как ты мне дорог и мил!

Через тебя постиг

Этот огромный мир.

Другим характерным для мировоззрения ханты мифологическим мотивом, представленным в творчестве М. Шульгина, является мотив медведя. Так, в сказке Шульгина «Медведь и лиса» представлен образ медведя, главы леса, главного зверя в мифологии ханты. В названной сказке медведь Пупи является могущественным хозяином «чудесного Леса», что говорит о его высоком статусе среди остальных зверей. Он помогает Барсуку избавиться от непрошенной гостьи Лягушки, выселившей его из дома, а в финале сказки проучает лживую и хитрую Лису.

Е.Н. Рымарева и А.В. Себелева пишут, что «медведь считается мифологическим предком одной из фратий северных ханты, пришедшей с юга на семислойных плотах… священным животным – предком и покровителем людей» (Рымарева, Себелева 2017: 392). Медведь является одним из самых почитаемых животных, считается, что он разумен так же, как и сам человек. В этот образ ханты вкладывают мудрость и силу. Медведь считается тотемным животным, и это говорит о том, что он имеет большую значимость для народа, ведь ханты ставят его на уровень божества, считая одним из сыновей могущественного бога Нуми-Торума.

«Чтобы умилостивить и задобрить Медведя, испокон веков народы Севера устраивали праздник Медведя» (Рымарева, Себелева 2017: 394). В стихотворении-песне «Медвежья пляска» Шульгин отражает один из ярких элементов ритуального праздника ханты народа «Якты хот» («Медвежьи игрища»). В нем Шульгин воспроизводит старинный хантыйский обрядовый танец:

Выше, музыка, полет!

Пол грохочет, пол хохочет,

Под ногами пол поет! Громче, друг!

Шире круг!

Посмотри,

В рубахе красной

Вышел парень – сокол ясный!

На лице у парня маска,

Вот он топнул, как медведь.

Это вам – медвежья пляска!

Надо топать и реветь. («Медвежья пляска»)

После проведенного анализа произведений М.И. Шульгина мы можем сказать, что любовь ко всему сущему – главная тема произведений хантыйского писателя, начиная с масштабов всей природы и живущих в ней животных и закачивая человеком. Мифологические мотивы тесно связаны с творчеством писателя. В произведениях встречаются: мотив одухотворенности природы (Воды, Дерева, Земли, Солнца), с которой связана тема нравственности, мотив медведя как властелина Леса и прародителя человеческого рода. С образом Дерева у М. Шульгина связаны и космологические представления о тройственности картины мира. Таким образом, изучая произведения М. Шульгина, можно прикоснуться к культуре народа ханты, поскольку они проецируют то отношение к природному миру, которое вкладывал этот народ в свои мифы. Думается, что «использование мифологических и неомифологических образов в литературе будет продолжаться и у современных писателей, оставаясь актуальным для дальнейшего изучения» (Бокач, Култышева 2019: 88). Кроме того, представленные в работе результаты анализа мифологических мотивов в произведениях М. Шульгина о природе «могут быть применены в профессиональной деятельности педагогов-филологов при реализации регионального компонента на уроках литературы при рассмотрении творчества автора. Практическое значение работы обеспечивается тем, что описательный и фактографический материал могут быть использованы в преподавании дисциплины «Литература писателей Югры» (Белькова 2020: 28).

About the authors

Maxim V. Yakovinov

Nizhnevartovsk State University; Municipal Budgetary Educational Institution “Russkinskaya Secondary School”

Author for correspondence.
Email: makar04122019@mail.ru

Candidate for Master’s Degree at the Department of Philology, Linguodidactics and Translation, Nizhnevartovsk State University; Director of the Municipal Budgetary Educational Institution “Russkinskaya Secondary School”

Russian Federation, Nizhnevartovsk; Khanty-Mansi Autonomous Okrug-Yugra, Surgut district, Russkinskaya village

References

Supplementary files