The development of the art of preaching in the light of rhetorical traditions

Full Text

Православная проповедь представляет собой уникальное явление духовной культуры, отражающее глубокую связь между богословием и языком. Междисциплинарный анализ проповеди помогает понять механизмы речевого воздействия, особенности построения и специфику эффективного религиозного текста, что делает данное исследование актуальным.

Гомилетика, наука о христианской проповеди, занимает особое место среди богословских дисциплин, поскольку непосредственно связана с важнейшей задачей служения священника – передачей людям Божественных истин и руководством их к спасению. Историческое развитие гомилетики отражает сложный процесс взаимодействия религиозных убеждений, культурных традиций и ораторского искусства.

В области анализа проповеди с позиций гомилетики и церковной риторики работали многие исследователи, такие как: В.В. Бурега, А.И. Сидоров, М.М. Тареев, Н.И. Барсов, А.В. Маслакова, И.В. Черняева, О.А. Прохватилова, В.В. Куклев, Е.Л. Барышева.

Исследователи сходятся во мнении, что проповедь является уникальным жанром, сочетающим в себе синтез религиозного содержания и языковых приёмов, и требует особого подхода в изучении.

Вслед за О.А. Прохватиловой, под проповедью мы будем понимать «речь религиозно-назидательного характера, с которой священнослужитель обращается к верующим во время богослужения» (Прохватилова 1999: 123). Задачами проповеди являются: 1) раскрытие и уяснение в сознании верующих богооткровенных истин христианской веры; 2) побуждение их сообразовать свою жизнь с христианским учением (Дронов 1986: 7).

Говоря о гомилетическом аспекте христианской проповеди, следует рассмотреть и понятие гомилетики, а также предпосылки её становления как богословской науки.

Гомилетика (от греч. ὁμιλία – «беседа») – это богословская дисциплина, тесно связанная с пастырским богословием. Определение термина в разное время давали Ориген, Мартин Лютер, Андреас Гиппериус и другие теоретики богословия (Большая российская энциклопедия).

В истории русской богословской науки термин «гомилетика» утвердился лишь в XIX столетии. Однако его принятие не было безоговорочным – некоторые исследователи выражали несогласие с использованием данного понятия.

Одним из наиболее заметных критиков термина стал В.Ф. Певницкий. По его мнению, название науки «гомилетика» не охватывало всего многообразия проповеднического искусства, а лишь отражало одну из форм церковной проповеди – гомилию. Учёный считал, что такой подход существенно сужает понимание предмета (Певницкий 1893: 4).

Певницкий выступал за возвращение к средневековым названиям науки о проповедничестве, которые, по его убеждению, были более точными и ёмкими. В своём курсе по теории и практике проповеди он использовал термин «церковное красноречие», считая его более соответствующим сути дисциплины (Певницкий 1906).

Несмотря на критику отдельных представителей богословской науки, термин «гомилетика» постепенно утвердился в научной среде и со временем стал общепринятым в богословском лексиконе. Сегодня он используется как основной термин для обозначения науки о церковной проповеди.

Гомилетика изучает принципы и методы христианской проповеди. В рамках гомилетики исследуются вопросы природы проповеди (например, сходство церковной проповеди с ораторским искусством), её содержания и структуры (включая христианскую риторику) (Большая российская энциклопедия – электронная версия).

В.В. Бурега отмечает, что главным предметом церковной проповеди, Спасителем человечества в Священном Писании и одновременно недостижимым идеалом проповедничества является Иисус Христос. Практически все слова Христа, переданные евангелистами, являются проповедью, ставшей для последующих проповедников высочайшим образцом, поскольку «Его слово не результат обучения или усвоения истины, а плод полного её постижения» (Бурега, Томачинский 2018). Исходя из этого, В.В. Бурега выделяет характерные черты проповеди Иисуса Христа: власть как результат полного обладания истиной, простота и доступность изложения, неразрывная связь между вероучением, нравственным наставлением и Его жизнью, которая служит образцом исполнения Его учения. Проповедь Христа также включает основной принцип христианского наставничества – адаптацию учения к уровню понимания слушателей, т.е. проповедник должен вести человека от известного к неизвестному, учитывая его религиозные убеждения и мировоззрение.

В.В. Бурега, отмечая, что проповеди Иисуса Христа невозможно полноценно классифицировать, выделяет несколько основных форм Его проповеднического служения (Бурега, Томачинский 2018):

1. Экзегетическая проповедь – чтение Писания и разъяснение его смысла. К ним можно отнести посещения синагог, а также нагорную проповедь, где Христос придаёт новый смысл ветхозаветным заповедям.
2. Притчи. Этот метод изложения мысли широко применялся на Востоке и был близок аудитории Иисуса Христа. Притчи зачастую были единственным средством передачи глубоких религиозных истин. Христос не просто наследовал древнюю библейскую традицию, но развивал и систематизировал её применение.
3. Сентенции. Короткие назидательные изречения содержали простые и понятные истины, не нуждающиеся в обосновании. Например: «Каким судом судите, таким и вас будут судить; и какой мерой мерите, такой и вам отмерят» (Мф. 7:2). «Не здоровые нуждаются в враче, а больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Мк. 2:17).
4. Беседы. Примером служат разговоры с Никодимом, женщиной из Самарии и евреями. Они представляют собой живой обмен мнениями, состоящий из вопросов и ответов.
5. Монологи. Например, поучение о Страшном суде. В Евангелии есть речи Христа, которые не имеют единой темы (Мф. 21-25; Ин. 4:31-38; 5:19-47; 13:13 и сл., 14-17). Такие выступления больше напоминают собрание отдельных высказываний, обличений и идей, каждая из которых может быть проанализирована отдельно.

Продолжая и совершенствуя ветхозаветную традицию публичных выступлений пророков, Иисус Христос в своих обращениях отвергал приёмы классической греческой риторики, предпочитая простоту выражения, однако его речь была проникнута духовной силой.

В период христианской проповеди апостолов Христа, а также во времена ранней Церкви (I–II вв.) проповедь продолжает стремиться к максимальной простоте, не вступая в синтез с античной риторикой. Апостол Павел, будучи величайшим миссионером, в своих посланиях соратникам призывает учить со властью (Тит. 2:15), долготерпением и назиданием (2 Тим. 4:2), не просто утверждая и излагая учение, но и побуждая слушателей менять свою жизнь.

В раннехристианский период проповедническая деятельность характеризовалась отсутствием строгой структурированности и риторических подходов к составлению речей. Импровизационный характер проповедей являлся определяющим фактором их создания и произнесения, так как богословская концепция того времени базировалась на убеждении, что способность к эффективной проповеди является непосредственным проявлением Божественной благодати. Согласно христианскому вероучению, закреплённому в Священном Писании (Мф. 10:19-20), проповедник наделялся особым даром красноречия через действие Святого Духа. Теологическая доктрина рассматривала заранее подготовленную речь как потенциальное проявление недоверия к Божественному обетованию или попытку привнести в проповедь человеческое, а не внушённое свыше содержание. В связи с этим письменная фиксация проповедей не практиковалась, поскольку они воспринимались как сугубо устные формы духовного наставления, не предназначенные для сохранения в письменной традиции. Обоснование такого подхода коренилось в представлении о том, что истинная проповедь должна быть непосредственным результатом действия Святого Духа, а не результатом человеческого планирования и подготовки. Это обусловило специфику развития раннехристианской гомилетики как особой формы духовной риторики, основанной на принципах спонтанности и непосредственного духовного вдохновения (Бурега 2021).

На рубеже II–III веков произошло существенное изменение отношения к проповеди как к духовному явлению в связи с разработкой Оригеном Александрийским нового подхода. Он первым признал проповедь результатом не только божественного наития, но и личного творчества проповедника, требующего интеллектуальной подготовки. Ориген настаивал на необходимости применения дидаскалов (церковных учителей) всех своих знаний и образования в подготовке гомилий, соединяя духовное и рациональное начала в проповеди. Его концепция включала признание роли человеческого фактора, важность риторической подготовки и тесную связь с экзегетикой (Сидоров 2004: 94-118).

Практическое воплощение идей Оригена проявилось в создании письменной формы проповеди и формировании корпуса записанных гомилий. Он установил гомилетическую форму как доминирующую в церковной проповеди, где каждый текст Писания истолковывался стих за стихом. Средняя продолжительность его гомилий составляла 30–60 минут, имея четкую структуру: вступление, основная часть и славословие. Ориген заложил основы научной гомилетики, соединив античную риторическую традицию с христианским вероучением, превратив проповедь из исключительно устного слова в литературное произведение с определенной структурой и методикой построения (Сидоров 2004: 94-118). Этот подход к проповедям быстро стал общепринятым в Церкви, что послужило основой для разработки теории церковной проповеди. При этом в церковной практике всегда сохранялась и продолжает существовать традиция полностью импровизированной проповеди.

К IV веку сформировались и получили развитие две фундаментальные традиции построения проповеди. Н.И. Барсов охарактеризовал их как профетический и риторический (Барсов 1899: 283).

Профетическая традиция опиралась на ветхозаветную модель пророческого служения. Её отличительными чертами являлись преобладание эмоционального воздействия, прямая передача Божественного откровения, отсутствие сложной риторической обработки, акцент на нравственном обличении.

Риторическая традиция, напротив, делала упор на строгую структурированность проповеди, использование ораторских приёмов, логическую последовательность изложения, обработку материала согласно правилам античной риторики.

Оба направления не противоречили друг другу, а скорее дополняли, создавая целостную систему церковного проповедничества. Их синтез позволил сформировать уникальный жанр христианской проповеди, сочетающий в себе как непосредственное духовное воздействие, так и высокую культуру слова.

Как отмечает В.В. Куклев, развитие проповеди в Восточной и Западной церквях шло разными путями. На Западе долгое время не было выдающихся церковных проповедников, и, вероятно, в связи с этим именно там появились первые специальные трактаты по гомилетике. Ярчайшими образцами таких пособий стал труд блаженного Августина «О христианской науке» (Куклев 2012), а также «Пастырское правило» святителя Григория Двоеслова. В ходе дальнейшего развития отход от святоотеческих проповеднических парадигм в западноевропейском контексте привёл к трансформации гомилетического дискурса, который приобрёл схоластический характер и стал опираться на формализованное, механическое применение правил ораторского искусства (Куклев 2012).

В отличие от западных авторов, восточные отцы Церкви, создавая образцы проповеднического слова, не занимались теорией составления проповеди. Их взгляды на проповедь представлены в отдельных замечаниях и фрагментарных высказываниях (Древо. Открытая православная энциклопедия), а также в трактате святителя Иоанна Златоуста «О священстве» проводится теологический анализ пастырских функций, в частности подробно исследуется обязанность священника в проповеднической деятельности (Свт. И. Златоуст 1895-1906). В византийской (восточной) традиции содержание проповедей формировалось на основе святоотеческого наследия, в то время как их форма и внешняя структура базировались на общих риторических принципах, адаптированных для нужд проповеднической деятельности (Бильченко 1999: 30).

Таким образом, ранняя Церковь изначально ориентировалась на простую проповедь, основанную на личном опыте и вдохновении Святого Духа, однако постепенно появилась потребность в систематизации и интеллектуальном подходе к этому искусству, что выразилось в концепции Оригена, объединившего веру и знания. Сочетание двух моделей – пророческой и риторической – позволило создать гармоничную основу проповеди, сочетающую внутреннее озарение и логически продуманное изложение, ставшую фундаментом дальнейших достижений византийского периода и всей последующей истории христианской гомилетики.

Русская риторическая традиция, по мнению В.В. Куклева, сохраняет преемственность с византийской культурой (Куклев 2012), однако долгое время с момента принятия христианства, в отечественной литературе не существовало самостоятельных пособий по гомилетике. Согласно А.В. Маслаковой и И.В. Черняевой, русские проповеднические пособия впервые стали появляться с XVII века.

Формирование гомилетического корпуса в указанный период опиралось на три ключевых компонента: авторитет Священного Писания; доступность патристического наследия благодаря переводам на русский язык (Иларион Киевский, Кирилл Туровский, Серапион Владимирский); наличие славянского перевода «Учительного Евангелия» (XV в., патриархи Каллист и Филофей), который функционально выступал как нормативный гомилиарий, предоставляя проповедникам готовые образцы проповедей на каждую неделю литургического года (Маслакова, Черняева 2023: 252-256).

1665 год ознаменовался ключевым событием в развитии отечественной церковной проповеди: публикацией архимандритом Иоанникием (Галятовским) гомилетического трактата «Наука, или Способ составления проповеди». В научной литературе данное сочинение единодушно признается первым систематическим руководством по искусству проповеди, созданным в восточнославянской традиции. Отличительной чертой труда выступает пристальное внимание к структурным аспектам проповеди и ориентация на её занимательность для аудитории, что коррелирует с основными принципами средневековой риторической практики западноевропейского образца. (Маслакова, Черняева 2023: 252-256). Анализируя это издание, А.И. Юрьевский заключает, что автор труда охватывает исключительно технологию создания проповедей, учитывая специфику различных религиозных событий и праздников, а также определяет обязательную структуру построения церковной речи: «экзордиум (приступ), наррация (повествование) и конклюзия (заключение)» (Юрьевский 1903: 16).

В XVIII веке развитие пастырской проповеди и гомилетики в Русской Православной Церкви было связано с трудами архиепископа Феофана Прокоповича, который акцентировал внимание на содержании, приближенном к реальной жизни, и, ориентируясь на образцы святоотеческих проповедей, вводил риторическую классификацию проповедей. Вклад митрополита Платона Левшина продолжил систематизацию гомилетических знаний, а издание в 1846 г. «Чтений о церковной словесности» Я.К. Амфитеатрова утвердило термин «гомилетика» как самостоятельную богословскую науку, отделив её от светской риторики. В XIX веке реформы духовного образования закрепили гомилетику как самостоятельную дисциплину, существенно продвинув её развитие (Маслакова, Черняева 2023: 252-256).

В развитии отечественной церковной проповеди выявилась бинарная оппозиция методологических подходов. Риторическая парадигма, представленная рядом представителей (И.П. Триодин, А.В. Говоров, М.А. Чепик), отстаивала необходимость применения классических риторических инструментов для эффективной трансляции сакрального знания аудитории (Куклев, 2012). Сторонники этого направления проводили сопоставительный анализ проповеди и светского красноречия, выявляя как общие черты, так и принципиальные различия. Ключевым критерием разграничения, по формулировке Триодина, служила целеполагающая доминанта речи: «к чему будет относиться предмет или тема речи: к общей пользе или же только к общему развлечению» (Триодин 1915: 143).

Антитезой выступило антириторическое направление, зародившееся в отечественной гомилетике середины XIX века (Я.К. Амфитеатров, Н.А. Фаворский, Н.И. Барсов). Его последователи отрицали риторику как основу проповеди, утверждая, что действенность слова пастыря определяется прежде всего его духовным авторитетом. Я.К. Амфитеатров, в частности, провозглашал примат простоты в проповедническом стиле, насыщенным Словом Божиим, без излишних украшений, если они не помогают передать истину. Я.К. Амфитеатров призывал пастырей избегать философских абстракций, риторических изысков и стихов (Амфитеатров 1846).

В начале XX века теоретики и практики церковной проповеди, такие как М.М. Тареев, А.И. Юрьевский, В.Ф. Певницкий и Г.И. Булгаков, объединили риторическое и антириторическое направления. Они подчеркивали важность благодатных даров Святого Духа, которые получает пастырь при посвящении, а также необходимость нравственно-психологических качеств проповедника и владения основами ораторского мастерства (Куклев 2012).

Начало XX века ознаменовалось формированием интегративной гомилетической концепции, предложенной ведущими теоретиками и практиками церковного слова (М.М. Тареевым, А.И. Юрьевским, В.Ф. Певницким, Г.И. Булгаковым). Данная модель диалектически преодолела антагонизм предшествующих риторического и антириторического течений. Её сторонники постулировали неразрывное единство: благодати Божией, сообщаемой пастырю в таинстве рукоположения действием Святого Духа, личностных нравственно-психологических качеств проповедника и обязательного владения арсеналом риторических приемов.

Современные исследования по гомилетике представлены трудами В.В. Буреги, архимандрита Симеона (Томачинского), В.В. Куклева и др. На современном этапе пособия по гомилетике объединяют существующие подходы и методы обучения проповедников для совершенствования искусства проповеди.

Таким образом, гомилетика – это дисциплина, изучающая принципы и методы христианской проповеди, начиная с ранних христианских времён и заканчивая современными представлениями.

Изначально проповедь строилась преимущественно на личной харизме и вдохновении проповедника, связанного с действием Святого Духа. Она была спонтанной и менее зависимой от техники ораторского искусства. Ветхозаветные пророки использовали эмоциональное воздействие, прямую передачу Божественного откровения, простое и прямое изложение мысли.

Отправной точкой развития гомилетики считаются труды Оригена, который предложил новый подход, признавая, что подготовка проповеди требует не только божественного вдохновения, но и рационального анализа текста, что сделало возможным включение элементов классической риторики. Появились попытки соединить гомилетику с античными правилами риторики, а также впервые начали использоваться правила композиции, аргументы и структурированные элементы проповеди, заимствованные из классических канонов риторики.

Возникло две основные традиции построения проповеди: профетическая и риторическая, которые впоследствии стали иметь взаимодополняющий характер.

Русская гомилетика возникла как преемница византийских традиций, пройдя путь от первых письменных трудов в XVII веке до утверждения гомилетики как самостоятельной богословской науки в XIX столетии. Современные исследователи стремятся объединить разные подходы и методы, способствуя развитию искусства проповеди.

Сегодня многие проповедники продолжают балансировать между использованием традиционных техник риторики и стремлением сохранить живой опыт общения с Богом, что создает условия для дальнейшего синтеза гуманитарных наук и церковной проповеди.

Таким образом, отношение гомилетики к риторике прошло путь от первоначального отрицания до признания значимости ораторского искусства и активного включения его инструментов в практику проповеди.

About the authors

Anna I. Ratsoy

Gymnasium No. 2 of Nizhnevartovsk

Author for correspondence.
Email: annette.aga@mail.ru
ORCID iD: 0009-0006-7341-3334

teacher of russian language and literature

Russian Federation, 628602, Nizhnevartovsk st. Friendship of Peoples, 19a, office 406

References

Supplementary files