PROBLEMATIC AND PHILOSOPHICAL CONTEXT IN JULIAN BARNES’ POSTMODERNISTIC NOVEL «THE SENSE OF AN ENDING» (2011)

Full Text

Джулиан Патрик Барнс (1946) - английский писатель - постмодернист, литературный критик, эссеист. Первый роман Барнса «Метроленд» (1980) был удостоен премии Сомерсета Моэма; за романы «Попугай Флобера» (1984), «Англия, Англия» (1998) и « Артур и Джордж» (2005) Барнс был номинирован на Букеровскую премию. Роман «Предчувствие конца» представляет собой лучшую работу Барнса, за которую он был удостоен Букеровской премии и номинирован на одну из наиболее авторитетных литературных премий Великобритании - премию Коста. Проза Барнса элегантна, остроумна и игрива, в своем творчестве он прибегает к приемам постмодернизма: ненадежный рассказчик, смешение различных форм повествования, которые служат для выдвижения на передний план процесса литературного творчества, разрыв между опытом и языком, и субъективности «истины» и «реальности». Несмотря на игривые эксперименты с языком, стилем и формой, проза Барнса основывается на психологическом реализме, его темы серьезны, пронзительны и чувственны: он обращается к природе любви, особенно к ее темной стороне, исследуя склонность человека к ревности, одержимости и неверности, наряду с многолетними поисками истинной любви. Постмодернизм - литературное направление, пришедшее на смену модерну и отличающееся от него не столько оригинальностью, сколько разнообразием элементов, цитатностью, погруженностью в культуру, отражающее сложность, хаотичность, децентрированность современного мира; «дух литературы» конца 20 в; литературы эпохи мировых войн, научно-технической революции и информационного «взрыва» (Журавлев 2017). Одной из характерных черт посмодернизма является интертекстуальность, которая может быть выражена различными приемами использования текста, такими как цитирование, самоцитирование. Особенно интересно представлено использование аллюзий, которые извлекают из известного образа дополнительную информацию. В романе «Предчувствие конца» рассказывается о немолодом человеке, Тони Вебстере, который пытается переосмыслить свою жизнь. Первая часть романа происходит в 1960-х гг. в Лондоне, вторая - сорок лет спустя. Еще в школе Тони и двое его друзей знакомятся и сразу сближаются с полной своей противоположностью, Адрианом Финном. В дальнейшем их пути расходятся: Тони поступает в Бристольский университет, Адриан - в Кембридж. В университете у Тони появляется подруга, Вероника. Она знакомит Тони со своей семьей, в обществе которой он проводит неловкие выходные. Их отношения оказываются непродолжительными и они быстро расстаются. В свой последний год в университете Тони получает письмо от Адриана, в котором тот сообщает, что встречается с Вероникой и на что он просит разрешения. Тони расстроен, и поэтому отвечает на письмо в грубой форме. Спустя несколько месяцев Тони узнает, что Адриан покончил жизнь самоубийством, объясняя свой поступок тем, что жизнь - это дар, а он отказывается от этого подарка. Такое решение друга восхищает Тони. Сорок лет спустя мать Вероники оставляет Тони в наследство 500 фунтов и дневник Адриана, что заставляет Тони восстановить контакт с Вероникой. После ряда встреч с Вероникой Тони понимает, что у Адриана был роман с матерью Вероники, которая позднее родила умственно отсталого сына. Теперь самоубийство Адриана видится ему в другом свете: он просто трус, который испугался ответственности. Тематика романа затрагивает категории памяти и времени, ответственности человека за свои поступки, а также любви, которая для главных героев неотделима от страдания. В романе можно отследить, как время влияет на отношение к самоубийству Адриана, к разрыву с Вероникой. Процесс осмысления времени пронизывает весь роман. Категории памяти и времени связаны неразрывно: время, которое меняет героев, а также меняется само, и память, которая хранит поступки, и заставляют переосмысливать нашу ответственность. Ответственность настолько сильную, что ни время, ни память не могут избавить нас от нее. Время стирает подробности, которые могли помочь главному герою переосмыслить свои поступки, но память сохраняет наиболее неприятные ощущения, поэтому и происходит драматизация воспоминаний, от этого и ответственность кажется намного серьезнее. Сам Барнс заявляет: «И когда - спустя много лет - мы узнаем, что наша настоящая ответственность была не в том, о чем мы думали, тогда мы страдаем от чувства вины и раскаяния. Роман также о нашем времени и о нашей памяти» (Басинский 2016). Тема ответственности в романе отражена через дневник Адриана. Фрагмент дневника пробуждает у Тони забытые воспоминания и тем самым вызывает у него чувство вины. Тони соглашается с экзистенциальными взглядами Адриана: «Исходить надо из того, что ответственность лежит на тебе одном, конечно, если не доказано противоположное», он принимает мысль об индивидуальной ответственности (Барнс 2013: 78). Любовь также предполагает ответственность, которая в любви обнаруживается не как обязанность, но как прежде всего способность и готовность отвечать: «Любовь без ответственности является каким-то извращением. А голая ответственность без любви и гуманизма приводит к самопожертвованию» (Булатов 2017: 83). Понимание любви приходит к Тони тогда, когда он утратил любовь, и у него осталась лишь ответственность. Забота, ответственность, знание - качества, через которые любовь раскрывается как путь преодоления отчужденности и одиночества. Не осмыслив, что есть любовь, Адриан так и не смог преодолеть отчужденности общества, своих друзей. В данном романе любовный треугольник: Тони, Вероника и Адриан в какой-то момент превращается в четырехугольник: мать Вероники. Задумываясь об этом позже, Тони боится признаться себе, что это он своим письмом толкнул Адриана в объятия матери Вероники: «I looked at the chain of responsibility. I saw my initial in here. I remembered that in my ugly letter I had urged Adrian to consult Veronica’s mother. I replayed the words that would forever haunt me. As would Adrian’s unfinished sentence. “So, for instance, if Tony . . .” I knew I couldn’t change, or mend, anything now” (Barnes 2011: 454). Используя глагол to urge (побуждать), автор признает, что Тони советовал своему другу пообщаться с матерью Вероники, но при этом в романе нет никаких подтверждений, что именно эти слова Тони положили начало роману. И не в этом ли винит его Вероника, называя полученное наследство «кровавыми деньгами»: «“Blood money?” I looked at the words and couldn’t make sense of them. She’d erased my message and its heading, not signed her reply, and just answered with a phrase. I had to call up my sent email and read it through again to work out that grammatically her two words could only be a reply to my asking why her mother had left me five hundred pounds. But it didn’t make any sense beyond this. No blood had been spilt. My pride had been hurt, that was true. But Veronica was hardly suggesting that her mother was offering money in exchange for the pain her daughter had caused me, was she? Or was she?» (Barnes, 2011:245) . Используя метафору «no blood had been split” (ни капли крови не было пролито), автор пытается защититься от словесных нападок Вероники, а также от ее немого укора. Тони хочет убедить не только Веронику, но и себя в своей невиновности. Но эпифора “was she” указывает, что сам Тони не уверен в своей правоте. Тони неоднократно повторяет фразу о неизбывной надежде человеческого сердца, которая заставляет Тони возвращаться к прошлому, разобраться в причинах смерти Адриана. В этой фразе присутствует отсылка к философскому эссе Альбера Камю «Миф о Сизифе»: «С исчезновением осознанности и бунта улетучивается и абсурд. В человеческом сердце так много упрямой надежды» (Камю 2014: 95). Многоуровневая организация текста в данном романе представлена цитированием и самоцитированием. Один из школьных друзей Тони, Алекс, до появления Адриана, считался среди них главным философом, так как он читал философские трактаты Бертрана Рассела и Людвига Витгенштейна, в то время как Адриан - Альбера Камю и Фридриха Ницше. Камю утверждает, что самоубийство - это согласие с собственными пределами (Камю, 2014: 7). Осознание собственных пределов приходит Адриану еще в юности. Приняв философию Ницше и Камю, Адриан решается на самоубийство: «Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит, ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно» (Камю, 2014:4). Ницше также поддерживает идею о самоубийстве: «Мысль о самоубийстве - сильное утешительное средство: с ней благополучно переживаются иные мрачные ночи» (Ницше, 2014: 157). Возможно, что мысль о самоубийстве помогала Адриану пережить тяжелые времена: осуждение друга, непонимание общества, беременность подруги, а самое главное - осознание того, что его жизнь становится рутиной, как у всех. Для слишком рационализированного Адриана обыденность абсурдна. И он находит себе оправдание у Ницше, который считает, что самоубийство лежит в русле установки самого человека, если он вдруг понимает, что больше не может соответствовать себе. Адриана тема самоубийства стала интересовать еще со школьных времен, он пытался осмыслить его рационально, это и является прямой аллюзией к эссе Камю «Миф о Сизифе», где он пишет, что его интересует «самоубийство как таковое» (Камю 2014: 4). Все это в конечном итоге подталкивает Адриана проверить на собственном опыте возможность самоубийства без примеси чувств. Аллюзии к образу Сизифа придают Адриану образ «абсурдного человека». Выходит, что самоубийство Адриана - это борьба интеллекта с реальностью. Но есть и другая сторона этого поступка. Алекс часто вставлял в разговор известные фразы: «О чем невозможно говорить, о том следует молчать» ( Витгенштейн 1958: 29) . И на самом деле автор о многом умалчивает: как начались отношения Вероники и Адриана, действительно ли письмо Тони заставило Адриана начать отношения с матерью Вероники. Фраза, сказанная Адрианом еще в школе на уроке истории: «История - это уверенность, которая рождается на том этапе, когда несовершенства памяти накладываются на нехватку документальных свидетельств» (Барнс 2013: 13), спустя 30 лет заставляет Тони задуматься о прожитой жизни и попытаться ее переосмыслить. Эта фраза может послужить эпиграфом к роману, потому как все, с чем мы сталкиваемся в романе, представляют собой воспоминания Тони, и мы вынуждены доверять ему, поскольку не сохранилось ни переписки Тони и Адриана, ни дневника Адриана, поскольку Вероника уничтожила его. В своем романе автор использует прием игры. Читатель втянут в процесс игры: он пытается догадаться, домыслить, найти скрытый смысл. Автор заставляет читателя задуматься, почему мать Вероники оставила дневник Адриана Тони и почему сама Вероника не захотела отдавать этот дневник. У читателя возникает мысль, а было ли в этом дневнике что-то важное, что пролило бы свет на самоубийство Адриана и его отношения с семьей Вероники. Практически ни на один из этих вопросов читатель не получает ответа. Жанровый и стилевой синкретизм в постмодернистском романе Джулиана Барнса обусловлен игровым принципом. «Предчувствие конца» можно определять и как философский роман, и как психологический детектив. Роман представляет собой переосмысление своих поступков главным героем: выйдя на пенсию, Тони по-философски обдумывает прежние решения. На некоторых страницах читателю дается отдых от нравоучений, и он видит другую сторону автора - как блестящего, умного, яркого рассказчика, который одинаково владеет и юмором, и техникой детективного повествования. Этот роман не оставит читателя равнодушным: вся книга представляет собой огромный ребус, который читателю необходимо разгадать. Но автор помогает раскрыть только часть правды, оставляя читателя размышлять о своих догадках. Финал романа представляет собой один из главных принципов постмодернизма: более невозможно существование какой-либо единственно верной интерпретации текста, задуманной автором. Барнс предлагает читателям несколько вариантов решения вопроса о самоубийстве Адриана. С одной стороны, предлагается вариант, что Адриан испугался ответственности за ребенка, но с другой стороны, существует вариант, что Адриан сам определил свою судьбу, он совершил самоубийство в момент, когда он наиболее счастлив. Драма самоубийства не может быть выражена непосредственно, так как участник этой драмы может рассказать лишь о рождении этой драмы, а кульминация представляет собой сам факт самоубийства. Любовь неразрывно связана с ответственностью. Любовь предусматривает готовность при разумной необходимости брать на себя трудные моменты жизни. Развитое чувство ответственности можно понимать как признак взрослости, только взрослый человек может любить по-настоящему. Адриан не смог взять на себя ответственность за свои поступки, он выбрал наиболее легкий для него путь - смерть. Роман «Предчувствие Конца» представляет собой постмодернистский роман, вобравший в себя главные идеи философии ХХ столетия. Идея постмодернизма в романе выражена комбинированием тем и жанров, и создает эффект поиска философского смысла в хаотичном мире. Философия в романе направлена на решение этической проблемы самоубийства, которая также является ответом на вопрос о том, что есть сам человек.

About the authors

I. V Berdnikova

Omsk State Pedagogical University

Candidate of Philological Sciences, Associate Professor at the Department of the English language

T. A Gushchina

5th year student of the Department of the English language Omsk State Pedagogical University

References

Supplementary files