INSOMNIA AS A MUSE (BASED ON THE ANALYSIS OF THE CYCLE POEMS OF M.I. TSVETAEVA «INSOMNIA»)

Full Text

Кроме А.А. Ахматовой (Бельков, Култышева 2015: 946-949) Музой для Марины Цветаевой становится бессонница (но и в этом ощущается влияние Ахматовой, у которой есть известное стихотворение 1912 года «Бессонница»), где последняя является не только физическим состоянием человека, а именно живым, одушевленным существом, покровителем и вдохновителем. Бессонница - воплощение образа Музы. Этому образу Марина Цветаева посвятила цикл стихотворений под одноименным названием, который был создан в 1916 году. Цветаева, создавая цикл с таким заглавием, безусловно, осознавала возможности, заложенные в данной теме, и определяла свое место в этой поэтической традиции, вступала в диалог с ней. Тем более примечательно то, что стихи, составившие «Бессонницу», избегают эксплицирования ка-нонических мотивов этой традиции. Е.М. Таборисская отмечает: «По отношению к традиционным «бессонницам» цикл Цветаевой откровенный и последовательный антитекст, с практическим отказом от традиционных мотивов и сменой ценностей». Состояние бессоницы - это как раз то состояние, в котором поэтесса способна вдохновенно творить. Бессонница для Цветаевой - «недремлющее око души», это возможность выплеска творческой энергии. В этом коренное отличие восприятия бессонного состояния как музы в творчестве Цветаевой от традиционного для поэзии серебряного века восприятия состояния сна и полусна как самого творческого. Почему же бессонница является Музой для Марины Цветаевой? Что вкладывает в этот образ автор, нарекая Музу бессонницей? Рассмотрим это подробнее. Уже в первом стихотворении цикла «Обвела мне глаза кольцом…» Марина Цветаева представляет нам свою «подруженьку» - бессонницу. Таким образом, бессонница - это одушевленное, живое лицо, к которому обращается поэтесса в своих стихах. Как в цикле «Ахматовой» Цветаева обращалась к Анне Ахматовой, так здесь обращается к бессоннице как к близкому человеку, называя ее «женщиной», «жемчужинкой», «голубкой». Цветаева поклоняется бессоннице, подобно тому, как поэт поклоняется Музе: Ляжешь, легка лицом. Люди поклонятся. Буду тебе чтецом Я, бессонница: - Спи, успокоена, Спи, удостоена, Спи, увенчана, Женщина. Чтобы - спалось - легче, Буду - тебе - певчим: - Спи, подруженька Неугомонная! («Обвела мне глаза кольцом …») (Цветаева 2003: 38) Цветаева постоянно напоминает читатетелю, что она дружна с бессонницей. Бессоница и ночь - ее «неразлучные»друзья: Бессонница! Друг мой! Опять твою руку С протянутым кубком Встречаю в беззвучно - Звенящей ночи. («Бессонница! Друг мой …») (Цветаева 2003: 39) Цветаева просит бессоницу прийти к ней, ведь именно это бессонное полуреальное состояние необходимо поэтессе. Подобно тому, как поэт обращается к Музе, Марина Цветаева обращается к бессоннице, прося прийти и подарить вдохновение: - Подруга! - Удостой. Раздвинь уста! Всей негой уст Резного кубка край Возьми - Втяни, Глотни: - Не будь! - О друг! Не обессудь! (Цветаева 2003: 41). Бессонница распахивает перед поэтессой двери в творчество. Цветаева всячески старается рассказать о своей любви к бессоннице и о том, чем награждает за это ее Муза: Сегодня ночью я одна в ночи- Бессонная, бездомная черница! - Сегодня ночью у меня ключи От всех ворот единственной столицы! Бессонница меня толкнула в путь. - О, как же ты прекрасен, тусклый Кремль мой! - Сегодня ночью я целую в грудь Всю круглую воюющую землю! («Сегодня ночью я одна в ночи…») (Цветаева 2003: 56) Муза - близкий и родной образ для Марины Цветаевой (в этом снова находим аналогии музы Цветаевой и музы Ахматовой, называвшей её собственной сестрой и двойником). На протяжении всего цикла стихотворений поэтесса ведет с ней беседу, обращается к ней. Это позволяет утверждать, что Муза-бессонница тесно и даже неразрывно связана с автором: - Не будь! - О друг! Не обессудь! Прельстись!Испей! Из всех страстей- Страстнейшая, из всех смертей Нежнейшая... Из двух горстей Моих - прельстись! - испей! Мир без вести пропал. В нигде - Затопленные берега... - Пей, ласточка моя! На дне Растопленные жемчуга...( «Бессонница! Друг мой …») (Цветаева 2003: 39) Более того, бессонница не только принимает участие в разговоре, беседе, она сама, будучи на правах Музы, обращается к поэтессе: И дробным рокотом над подушкой Рокочет ярая колотушка: Не спи! крепись! говорю добром! А то - вечный сон! а то - вечный дом! («Кто спит по ночам…») (Цветаева 2003: 86) Итак, цикл «Бессонница» свидетельствует о том, что между автором и бессонницей установлена тесная духовная связь( неслучайно Цветаева называет себя и бессоницу «неразлучными»). Для поэтессы бессонница - это живое, одухотворенное, находящееся рядом существо, которое для Марины Цветаевой является «подруженькой», «сестрой», «голубкой». Она - ее опора и надежда, она - ее Муза, Муза, которая покровительствует и помогает творить, открывает дорогу поэтическому дару. Творчество Марины Цветаевой на данном этапе отражает традиционные для поэзии отношения автора и Музы. Циклы «Ахматовой» и «Бессонница», созданные в 1916 году, свидетельствуют о том, что поэтесса не просто творила под началом Музы, она посвящала ей свою поэзию. Образы Анны Ахматовой и бессонницы, которым посвящены одноименные циклы стихотворений, и являются для Марины Цветаевой Музой, - близкой, родной, одухотворенной, позволяющей ей реализоваться как поэту. В ней можно увидеть черты как самой Анны Ахматовой, так и ее музы-сестры, наставницы и мучительницы. Цветаевская Муза страдает, она - «Муза плача», что сближает ее со страдающей Музой Н. А. Некрасова. Первое «ночное» стихотворение (второе в цикле «Бессонница») - «Руки люблю целовать...» - почти целиком построено на отсылках к нескольким фетовским текстам из «Вечеров и ночей». Во-первых, оно воспроизводит типичное для поэзии Фета положение лирического героя - на границе закрытого пространства спящего дома и открытого ночного пространства, каналом связи между которыми, как правило, выступает открытое окно (у Цветаевой это дверь, ниже мы будем говорить о семантике такой замены), а в восприятии внешнего мира первостепенное значение имеют звуки: ... люблю раскрывать Двери! - Настежь - в темную ночь! Голову сжав, Слушать, как тяжкий шаг Где-то легчает, Как ветер качает Сонный, бессонный Лес. Ах, ночь! Где-то бегут ключи, Ко сну - клонит. Сплю почти Где-то в ночи Человек тонет («Руки люблю целовать…») (Цветаева 2003: 43) Таким образом, М. Цветаева хорошо осознавала вновь открывшийся потенциал темы «бессонницы». Очевидно следуя за ахматовским текстом в выборе персонажа первого стихотворения - бессонницы-подруги, Цветаева в остальных текстах цикла действительно создает «последовательный антитекст» с точки зрения традиционных для семантического комплекса бес- сонницы мотивов и ценностей, полностью сдвигая акцент в развитии темы на значение ночи как времени максимального раскрытия творческого потенциала. Тема «бессонницы», восходящая к пушкинским «Стихам, сочиненным ночью во время бессонницы», в XIX веке складывается в традицию, характеризующуюся набором устойчивых мотивов. Цветаева, создавая цикл со «знаковым» заглавием, безусловно, осознавала возможности, заложенные в данной теме, и определяла свое место в этой поэтической традиции, вступала в диалог с ней. Тем более примечательно то, что стихи, составившие «Бессонницу», избегают эксплицирования канонических мотивов традиции. Однако наш анализ показывает, что Цветаева чутко улавливает изменения, которые в начале ХХ века намечаются в рамках этой темы. Образ Парки как богини судьбы «скрещивается» с образом Музы, которая еще в стихах второй половины XIX века (Некрасов) начинает утрачивать «легкость» музы пушкинской традиции и становится музой-мучительницей. Завершается эта линия в стихах И. Анненского, В. Иванова, А. Ахматовой и А. Блока. Цветаева создает свой образ бессонницы как персонификации творческого импульса, во многом близкий образу музы, созданному в стихах поэтов-современников. Кроме того, сама тема бессонницы развивается Цветаевой в традиции «ночной» поэзии, связанной в русской культуре XIX века с творчеством Тютчева и Фета, а в начале ХХ века с переводами В. Иванова «Гимнов ночи» Новалиса.

About the authors

A. E Belkov

graduate student of Philology of Mass Communications Nizhnevartovsk State University

O. M Kultysheva

Nizhnevartovsk State University

Doctor of Philology, Professor of the Department of Philology of Mass Communications

References

Supplementary files